Снайпер Сергей Варакин: Мне не нужен мир, мне нужна победа. Не представляю, как ходить по Донецку и здороваться с теми, кто в меня вчера стрелял

: «Сергей Варакин: "Уже даже "шахтеры" научились нормально стрелять" фото Facebook Сергея Варакина Сергей Варакин, позывной «Смайл», на фронте с 2014 года. В начале войны бизнесмен из Бердичева приезжал туда как волонтер, через недолгое время стал командиром подразделения снайперов 58 ОМБр. Надев погоны, менеджер остался менеджером, и опирается не столько на устав, сколько на свой опыт, мыслит вне стандартных армейских стереотипов о службе. Он собирает у себя лучших специалистов, вкладывается в их развитие, и его «прибыль», как говорит он сам, ликвидированные враги. Сергей Варакин рассказал УНИАН о базе «почерков» вражеских снайперов, войне в комфортных условиях и своей борьбе с «заробитчанами» в армии. В этом году у нас большие потери из-за вражеских снайперов. Это россияне или местные «шахтеры»?  Уже даже «шахтеры» научились нормально стрелять, нормально корректировать. Раньше ты четче понимал, что приехали спецы, что однозначно приехали россияне. Но и сейчас «по почерку» видно каждого снайпера-«туриста». Нами все анализируется, составляется база… Ты видишь, кто работает по четкости, точности, по тому, куда любят работать. Некоторые любят убивать, некоторые — ранить, некоторые разносят блиндажи. У каждого — свой почерк. Попадаются классные спецы, они с дальнего расстояния, с двух километров и выше, лупят очень точно. Но с такого расстояния работают и они, и мы.  В этой войне самые активные — снайпера и артиллеристы. Хороший минометчик, хороший снайпер готов всех сепаров напротив тебя держать в страхе. "Я не подхожу к армии, как это принято испокон веков", — снайпер Варакин фото Facebook Сергея Варакина Но на участке фронта, где мы сейчас, враг очень вольготно себя чувствует. Если взять наши предыдущие ротации, то мы их настолько держали в страхе, что если они и появлялись, то на 2-3 секунды, максимум. Их очень тяжело было обнаружить, а здесь…  …Ходят в полный рост?  Пока, да. Но мы работаем над этим активно. За вами охотятся?  Конечно охотятся. За каждым спецом охотятся.  И сколько дают за «голову» Сергея Варакина?  Не знаю, никогда этим не интересовался. Я не думаю, что я кому-то нужен, а вот за мои ребята – другое дело. Я — менеджер, который организовывает идеальную работу, идеальные условия для своего подразделения. И я не подхожу к армии, как это принято испокон веков. У меня современный нормальный менеджерский подход. У меня до войны был свой бизнес, и остался такой же подход к моему подразделению. Я понимаю, что его нужно развивать, я должен постоянно вкладывать, чтобы была отдача. Варакин: "Я своим примером хочу показать, что можно всего добиться" фото Facebook Сергея Варакина Сейчас моя «прибыль» — ликвидированные враги, сепаратисты, россияне. Мы хотим в год ликвидировать как можно больше. И хотим попадать во врага на расстоянии 2,5 км, пока было 2221 метра. Вы говорите об идеальных условиях, но на фронте можно услышать истории о неисчезающих советских подходах к службе, о ненужной, только мешающей совдепии. Можно ли без нее?  Мы стараемся. Мне многие говорят: «У тебя маленькое подразделение, поэтому оно такое идеальное». Да, не вопрос. Дайте мне роту — будет рота такой. Самое главное — цель и средства, которыми ты хочешь добиться результата. Это, как воспитание ребенка. Его можно избить, и он уйдет, плача и ничего не понимая. Сложнее найти нужные слова. Легко сказать бойцу: «Та, пошел ты на х*р», когда он приходит к тебе со своими вопросами или проблемами. Сложнее вникнуть. Нам помогают наши командиры. Что Михаил Драпатый, что Дмитрий Кащенко – это и офицеры, и люди с большой буквы (бывший и нынешний комбриги 58-й отдельной мотопехотной бригады, – УНИАН). Самое главное в военном — человечность. Если командир без мании величия, честный, порядочный — все будет отлично, и он соберет вокруг себя такой же коллектив. Я своим примером хочу показать, что можно всего добиться, не используя устав и другие армейские прикольчики. И у меня это пять лет работает. И мы показываем пример, но тяжело иногда смотреть на других, на «заробитчан» в армии. "Когда в твоем подразделении нормальная аура, у военных есть мотивация", — снайпер Варакин фото Facebook Сергея Варакина Мы заехали на новое место обитания, мы можем позволить себе вложить более ста тысяч гривень из своей зарплаты в свое жилье. Но многие военные сто гривен на себя не потратят. Будет сидеть и ждать, пока принесут, дадут. Ты его спрашиваешь: «Почему ты это не сделал?» — «А у меня нет…». И я не понимаю, в чем проблема купить? Сейчас не та зарплата, которая была в 2014 году, не 2300 грн. Сейчас военный, который находится на передовой, зарабатывает более 30 тысяч. Я не говорю, что это много, но это и не мало. Можно выделить в месяц пару тысяч на свой комфорт, на себя. Но, вот, жили до нас в заброшенном доме военные. Они вместо того, чтобы пробурить скважину, сделать нормальную канализацию — построили туалет на улице. Им было так проще, а я так не привык. Я считаю, что могу нормально комфортно воевать. Немаловажно, если боец после работы, уставший после суточной лежки, приходит туда, где нормальный душ, нормальная кровать, нормальная кухня и нормально готовят. Вот, мне говорят: «Я могу и в КУНГе жить». Да, и так можно, но зачем? Ладно бы тебя поставили в жесткие рамки, но есть же выбор! Почему не сделать несение службы комфортным? Это можно сделать, было бы желание.  И когда в твоем подразделении нормальная аура, когда людей не задр*****ют всякими дебилизмами армейскими, совдеповскими, у военных есть мотивация, желание развиваться и воевать. И у них нет желания покидать армию, что, увы, бывает в других подразделениях. Мои бойцы со мной с 2016 года. И никто не хочет уходить, все хотят воевать, хотят приносить пользу Украине.  Почему у других нет желания воевать так, как вы? Это закладывается еще в военных училищах?  И в военных училищах тоже. Многие преподаватели не были на войне, только слышали о ней, читали. Зато они знают, как белить бордюры и как красить листочки на деревьях. У них везде строго «бирки». Варакин: "В 2014 году в армию пришло много волонтеров" фото Facebook Сергея Варакина У меня знакомый поехал в Америку, первая фотка, которую он скинул с территории военной базы — о том, что там нет ни одного бордюра, плитка переходит в газон. Он пишет: «В смысле? Где бордюры? Как это? Что делать?» Он, конечно, иронизирует, это классный троллинг.  В начале войны в ВСУ был приток волонтеров, добровольцев, которые могли изменить армию. Почему перемены не стали радикальными? Да, в 2014 году в армию пришло много волонтеров, очень богатых людей, серьезных бизнесменов. Помогали со всего мира, работали наши волонтеры. Волонтерский десант вошел в Минобороны, чтобы менять этот совдеповский дебилизм. При Петре Порошенко ВСУ изменились в лучшую сторону, вливалось финансирование, мы понимали, что армия нужна. Но я смотрю: появляются руководители, которых очистили от нафталина и, все, что было наработано за эти годы, все семимильными шагами возвращается назад. "Для лентяев в армии я — кость в горле", — Варакин фото Facebook Сергея Варакина Я очень удивился, когда узнал, что Министерство обороны в прошлом году не потратило много миллиардов гривен.  Погодите, как такое так может быть в воюющей стране?  Да! В воюющей стране Минобороны не потратило миллиарды. У меня в голове это не укладывается. Возьмем МВД. Дай Арсену Авакову 15 миллиардов, 150 миллиардов, он все потратит. И ты смотришь на то, что в его подразделениях — вертолеты, джипы, самое лучшее обмундирование, самое лучшее вооружение… И на фоне этого создается впечатление, что воюющая армия почему-то не так сильно заинтересована в закупках всего этого.  Почему?  Мне кажется, что есть те, кто заинтересован в том, чтобы наша армия была слабой.  В своем Фейсбук вы честно говорите о проблемных моментах, это не может не нравится. Кто вы для других офицеров: пример для подражания или кость в горле?  Для лентяев в армии я — кость в горле. Я постоянно показываю, насколько они жалкие и беспомощные, насколько они ленивые. Регулярно чмырю, тех, кто приходит отбывать, не принося пользу для армии. Для многих адекватных ребят я, возможно, пример. Если так — я горжусь. Мы не очерняем армию, когда говорим о негативе? Не ухудшаем ее имидж? Начальник Генштаба Руслан Хомчак считает, что армия — это не о количестве, а о качестве. Пусть будет не 250 тысяч, а 100, но профессионалов. А у нас многие приходят получить УБД. У нас свыше 405 тысяч УБДшников. 405 тысяч! Где они, б***ь, все взялись? На войне не было столько народа! Когда-то в 2015 году, в Зайцево (окрестность Горловки, — УНИАН) стояли молоденькие пацанята, и им напихивали разный «мусор», который там был не нужен. Приезжали к ним, чтобы получить УБД или, там, «первую линию».  Я помню разговоры: «Нафига они нам? У нас домик — маленький! У нас шесть человек, мы по тревоге знаем, кто на пулемете, кто на АГСе, кто где. Эти люди будут путаться под ногами. Нам надо будет думать и о том, как врага уничтожить, и о том, как им жизни сохранить…». Снайпер Варакин: "Я способен договориться с мертвым" фото Facebook Сергея Варакина И сейчас приезжают эти «туристы двухмесячные» получить УБД. Я очень рад, что решили заняться этим вопросом, и, может получится перешерстить, отсеять этот мусор, лишить статуса. Это же какой убыток для державы: куча льгот, куча того, того, того.  Если продолжать параллели с бизнесом, то появятся ли у вас «дочерние предприятия»? Кто-то из ваших ребят готов возглавить такое же подразделение в другой бригаде? Я предлагал это ребятам, предлагал другим помощь. Я хочу, чтобы такие же подразделения появлялись в других бригадах. Но очень важна такая вещь, как коммуникация. Я способен, в принципе, договориться с мертвым. Могу уговорить его встать и пройти. У многих ребят не получается такая коммуникация со своими начальниками. Разваливаются очень хорошие подразделения, в нескольких бригадах развалились взводы снайперов, где были реально классные пацаны. Некоторых я забрал к себе.  Если командир взвода снайперов не может найти общий язык с командиром бригады, если комбриг не может найти общий язык со снайпером — не будет общей работы. Не будет комфортной службы, когда снайперов заставляют нести службу на воротах. Это глупо, смешно, противно о таком слышать. Не может специалист высочайшего класса дежурить в столовой. Сергей Варакин: "У меня ребята — все идеальные" фото Facebook Сергея Варакина Я очень горжусь своим подразделением, мне приятно, когда где-то в верхах говорят, то это один из лучших взводов в Сухопутных войсках. Но мне печально, что такой взвод — один. Мне бы хотелось, чтобы в каждой бригаде были такие подразделения. Я не говорю только о снайперах, это могут быть танкисты, артиллеристы.  Что нужно, кроме хорошей коммуникации с начальством? В чем главный секрет вашей «фирмы»? В мотивации. Если человек мотивирован не финансово, у него будет все хорошо. Все, что я зарабатываю… У меня нет даже тысячи гривен отложенной. Все, что я зарабатываю, большую часть — вбухиваю сюда. Все, что меня радует в жизни, — мое подразделение. Я вкладываю в него всего себя. И также делают мои бойцы. Они вкладывают в себя много денег. У меня ребята — все идеальные. Я их правдами и неправдами уговаривал, заманивал «пряничками». Волонтер Юля Толмачева мне когда-то привезла замечательную девочку, и я счастлив, что она у нас. Это большой труд — собрать хорошую команду. Где бы ты не находился, ты знаешь, что у тебя классный взвод, классная команда, классная семья. Ты не переживаешь, что они что-то не так сделают, куда-то не туда влезут. Они за время войны стали умными, самодостаточными, очень сильно развитыми, офигенными специалистами.  Откуда у вас столько оптимизма? Снайпер Варакин: "Я кайфую, когда вижу свое подразделение и понимаю, что мы можем принести пользу Украине" фото Facebook Сергея Варакина Знаешь, за всю свою жизнь я не работал там, где мне не нравилось. Никогда не делал то, что мне не нравилось. Так всю жизнь складывалось. Если бы мне не нравилось, если бы я не видел в этом смысл, я бы давно забросил армию и пошел в гражданскую жизнь, чем-то начал бы заниматься. Но я реально кайфую, когда каждое утро просыпаюсь, вижу свое подразделение и понимаю, что мы можем принести пользу Украине. Я реально от этого кайфую. Меня сейчас очень многие спрашивают: «Чем ты будешь заниматься после войны?». Я пока вообще об этом не думаю. Я занят только своим подразделением, которое мне надо беречь, развивать, снабжать, находить все самое лучшее — гаджеты, квадрокоптеры, оптику… Много всего надо современному снайперу.  Мне не нужен мир, мне нужна победа. Я за семь лет насмотрелся на этот «русский мир», мне он не нужен. Я не представляю, как ходить по Донецку и здороваться с теми, кто в меня вчера стрелял. Моя задача — по максимуму ликвидировать врагов. Что скажете о молодых офицерах, которые только начинают служить?  Это крутейшие профики. В бригадах ротные — настолько крутые пацаны, что рвут под собой землю. Вот таким надо рули давать. В нашей армии есть молодая амбициозная кровь.